Джоэль2 схватил одно из двух полотенец, висевших на полотенцесушителе, и обернул вокруг талии. Ему кажется или наниты действительно улучшили тонус его мышц? Неужели это обычная практика для больницы? Он решил выйти из ванной в облаке пара, как Фейд-Раута[33], и, красуясь перед Сильвией своей новой мускулатурой, ответить на ее вопрос: «Ты уверен, что справишься?»

Он сбросил полотенце и заиграл мышцами.

– Думаешь, ты можешь… – начал он и осекся.

Рядом с его явно расстроенной женой стоял какой-то незнакомый мужчина. С животиком, потный и лысеющий. Сильвия опять плакала, но на сей раз явно от страха. Джоэль2 нагнулся, поднял полотенце и снова обернулся им; он старался выглядеть настолько уверенным, насколько возможно после того, как ты предстал голым перед публикой.

– Вы кто такой? – спросил он.

– Только поглядите на себя, – сказал мужчина, оглядывая Джоэля2 с ног до головы. – Прямо из террариума Сильвии. Приятно познакомиться. Билл Таравал, «Международный транспорт».

ПЕРЕВОЗЧИК ЛЮДЕЙ, ПРИЗЕМЛЕНИЯ КОТОРОГО НЕ УСЛЫШАЛ Джоэль2, был способен перевозить почти двести пассажиров. Но в этом дроне он был всего один – Уильям Таравал. Пока Джоэль2 пел в душе вместе с Ким Карнс, Таравал, пыхтя, преодолел множество лестничных пролетов и добрался до номера люкс. Постояв немного, чтобы перевести дух, он постучал.

Сильвия открыла и, увидев своего потного босса, прикрыла грудь руками. Она не пригласила его войти, но он все равно пошел мимо нее в комнату.

– Трудно сюда добраться, – проворчал Таравал, направился на кухню и взял из холодильника бутылку с водой.

– Вероятно, вы здесь, чтобы уволить меня, – мрачно сказала Сильвия. – Я надеялась, что у меня будет немного больше времени для того, чтобы…

– Объяснить? – спросил он, с отвращением осматривая комнату. – Что объяснить – почему ты отключила свои коммы? Почему сбежала с места крупного теракта? Почему незаконно восстановила и напечатала своего мужа, воспользовавшись резервом из закрытого экспериментального ледника?

Он говорил спокойно, но по тому, как неконтролируемо дергался его правый глаз, она видела – шеф в ярости.

– Вы знаете, почему я это сделала! – дерзко ответила она. – Когда я увидела, что произошло с ТЦ, я сделала… то, что должна была. У меня не было выбора.

– Сплошное сердце и ни капли мозгов. Как это на тебя не похоже. – Сильвия открыла рот, чтобы защищаться, но Таравал продолжал: – Тебе не пришло в голову сначала связаться с Нью-Йорком? С нами? Узнать о положении дел, прежде чем обращаться к «Сотам»? Наш протокол существует не без причины.

– Я не могла: коммы отказали. А он уже… – Лицо ее побледнело. – Уже прибыл в Сан-Хосе. Он был в вестибюле, когда взорвали ТЦ.

Таравал допил воду из бутылки и вытер лоб.

– Часть его, да. Вот только в Нью-Йорке его не зачистили.

Настала ее очередь стать изжелта-бледной. Она схватилась за кровать, чтобы не упасть и попробовала заговорить, но ничего не получилось.

Таравал продолжал:

– Ты знаешь процедуры, Сильвия, лучше кого бы то ни было. Если в вестибюле происходит какой-нибудь сбой – любой сбой, – процесс идет вспять. Но, как я сказал, очевидно, ты вся – сплошное сердце. И этот твой сентиментальный насос, качающий кровь, может погубить все, ради чего мы трудились как ломовые лошади. Наши карьеры. Будущее человечества, Сильвия.

Она мотала головой, пытаясь привести мысли в порядок. Кивнула в сторону ванной, в которой пел Джоэль2.

– Значит, он… а в Нью-Йорке, там…

– Боюсь, что так. Сегодня ты стопроцентный научный новатор. Ты воскресила мертвого и выпустила на волю первого дублированного человека – и все это за неполных двадцать четыре часа.

Сильвия опустилась на пол.

– О господи!

– Ох, давай без этого. Зачем нам теперь бог? Если уж хочешь молиться кому-нибудь, так молись мне. Как только я узнал о твоей грубейшей ошибке с «Сотами», я сумел переправить твоего мужа в штаб-квартиру МТ. План был зачистить засбоившего Джоэля…

– Вы убили его? – спросила с пола Сильвия. Глаза ее сверкнули.

– Должны были – по плану. Но кому-то стало известно о его существовании, и о нем сообщили на самый верх. Вопрос понадобилось решать по правилам. Корина и Пема настаивали на том, чтобы убедить его спокойно уснуть. Мы были вынуждены сообщить ему, что произошло, и, несмотря на все наши усилия, он, к сожалению, каким-то образом ушел от нас.

– Он жив? – спросила Сильвия, вставая.

– Жив и где-то скрывается без коммов. Способный в любой момент разоблачить нас. И в этом твое спасение. Мы все еще можем исправить положение.

– О чем вы говорите, Билл?

– Все просто. Ты забираешь отсюда это свое маленькое творение, возвращаешь его в ТЦ больницы в Сан-Хосе, телепортируешь в Нью-Йорк, а МТ позаботится об остальном. Ты вернешься одна, коммы Джоэля Байрама будут реактивированы, и все мы будем жить долго и счастливо, конечно, если вы оба согласитесь забыть о том, что произошло.

– Билл, – сказала Сильвия, пытаясь сохранять спокойствие, – вы хотите, чтобы я зачистила собственного мужа?

Он ткнул мясистым пальцем в сторону ванной, где по-прежнему громко и фальшиво пел Джоэль2.

– Это не твой муж, Сильвия. Твой муж сейчас где-то в Нью-Йорке. Без работающих коммов он не мог уйти далеко. Как ты думаешь, что случится, если его первыми найдут геенномиты? На мгновение представь себе мир, в котором общественность знает, что мы делаем. В чем ты участвовала. Расскажи, чем тогда кончится эта история. Расскажи!

– Я не хотела… – начала она, но он не дал ей договорить.

– Одно из двух, Сильвия. Либо ты вернешься в Нью-Йорк с ним на буксире, либо мир, каким мы его знаем, возможно, все наше общество развалится. Вот лучшее и наименее болезненное решение, какое у нас есть: зачисть его. Жизнь немедленно снова придет к норме – и для тебя со временем тоже.

– К норме, – повторила она с глухим смешком. Потом покачала головой, на глазах у нее выступили слезы. – Ты не можешь заставить меня сделать это, Билл. Я и так целый год лгала ему и не могу…

Она спрятала лицо в ладонях, и в этот момент Джоэль2 вышел из ванной и предстал перед ними во всей своей наготе.

ВСКОРЕ ПОСЛЕ ТОГО КАК СИЛЬВИЯ ПОЛУЧИЛА ПОВЫШЕНИЕ в МТ, мы переехали в квартиру в Гринвич-Виллидж. Первые несколько недель ее пребывания в топ-менеджерах были полны ознакомительных бесед, юридических брифингов и вечерних приемов в честь нового назначения, на которые меня не приглашали. Она была отчужденной и занятой. Приспосабливается к новым рабочим стрессам, думал я. Распаковка вещей должна была стать нашим кусочком личного времени с тех пор, как она перешла на новую работу. И все равно отчуждение сохранялось.